Все слова - не те.
Так много людей ежедневно, нет, ежесекундно, нуждаются во вдохновении. Оно, к сожалению, не всегда летает в воздухе прямо над головой: громады проблем, страхов и комплексов у всех разной величины, и некоторым они закрывают звезды. Легко ли жить без вдохновения? Точно так же, как и писать ногой или ходить на руках: можно, но долго не протянешь.
Я не занимаюсь поиском вдохновения. Оно, бессердечное, рядом со мной редко пробегает, а так его и не поймаешь вовсе. Хотя оно дразнит, часто дразнит меня местами, где меня нет. А в тех, где я есть, вдохновение прячется очень тщательно, не сыскать. Коварное, оно только что помахало мне старым, как время, и прозрачным, словно туман, платочком в знак прощания. Хотя и не поздоровалось толком: лишь мимолетом прикоснулось к запястью на левой руке.
Мое личное вдохновение сложно описать. Оно в звуке, например: в смехе, вздохе, слове, в щелчках замков и скрипе оконных створок, в живом шуме большого города, в мягких шажках котенка по паркетному полу и утреннем соло дрели соседа. Оно в местах, в лицах, в карте метро, на остановке, оно выгравировано на серебряном кольце у меня на пальце и вживлено с чернилами под мою кожу. Оно всегда со мной и оно... ускользает. Потому что руки недостаточно сильны для того, чтобы обнять вдохновение покрепче. Да и ему воля больше по душе, чего уж там греха таить...
Я не занимаюсь поиском вдохновения. Оно, бессердечное, рядом со мной редко пробегает, а так его и не поймаешь вовсе. Хотя оно дразнит, часто дразнит меня местами, где меня нет. А в тех, где я есть, вдохновение прячется очень тщательно, не сыскать. Коварное, оно только что помахало мне старым, как время, и прозрачным, словно туман, платочком в знак прощания. Хотя и не поздоровалось толком: лишь мимолетом прикоснулось к запястью на левой руке.
Мое личное вдохновение сложно описать. Оно в звуке, например: в смехе, вздохе, слове, в щелчках замков и скрипе оконных створок, в живом шуме большого города, в мягких шажках котенка по паркетному полу и утреннем соло дрели соседа. Оно в местах, в лицах, в карте метро, на остановке, оно выгравировано на серебряном кольце у меня на пальце и вживлено с чернилами под мою кожу. Оно всегда со мной и оно... ускользает. Потому что руки недостаточно сильны для того, чтобы обнять вдохновение покрепче. Да и ему воля больше по душе, чего уж там греха таить...